Последнее в этом сезоне «Право голоса». Говорили про Армению и нашу внешнюю политику. Ступил на опасную тропу исторических аналогий.
1. Аналогии между правлениями (да и личностями) Путина и Николая I у меня, не поверите, возникли еще в начале 2000-х. Не буду сейчас уходить в длинные исторические параллели (это тема отдельной статьи). Основная логика сравнения: при этих двух правителях кажущееся внешнее могущество и едва ли не единодушная (за вычетом немногих диссидентов) общественная поддержка власти обеспечивались за счет консервации и архаизации социума, ведущих к стремительному экономическому и социальному отставанию от двигающегося вперед мира. Это отставание неизбежно приводит к банкротству системы и правителя и мучительному, но необходимому больному обществу национальному унижению, которое по горькой исторической иронии дважды вписывается в одни и те же географические названия.
Ну да я не об этом. Одним из ключевых факторов предыдущей крымской катастрофы была абсолютно не прагматичная внешняя политика Николая I во всех вопросах, касавшихся революций Революция у соседей ведь может быть как вредна, так и полезна России, и прагматичный правитель должен использовать ее в своих интересах. Николай же фанатично занимался подавлением революций (поддержкой реакции), где бы они ни возникали, невзирая на интересы объективные страны.
Это привело, во-первых к тому, что Россия и Николай лично стали предельно непопулярны в странах, где революции побеждали, да и в целом имидж «жандарма Европы» был отвратителен везде. Именно настрой общественного мнения по отношению к России сыграл ключевую роль в создании столь широкой антироссийской коалиции. Один из двух ключевых участников коалиции – Франция, пошла на союз с извечным противником, Англией, во многом потому, что идея «наказать Россию» была предельно популярна в народе и важна для утверждения власти Наполеона III.
Во-вторых, в тех странах, которым мы помогли подавить революцию и сохранить режим, идея «наказать Россию» в обществе была едва ли не более популярна. В 1849 году Николай спас Австрийскую империю от распада, подавив российскими войсками венгерское восстание. А в разгар Крымской войны, буквально через 4 года, спасенная Николаем Австрийская империя (и венгерская, и австрийская часть которой вспоминали 1849 год как унижение) выдвигала России один ультиматум за другим, угрожая объявить войну. Из-за поведения австрийцев на границах с ними было сковано больше русских солдат, чем их воевало непосредственно в Крыму.
Итак, если бы Николай в 1849 году повел себя прагматично и поддержал венгерское восстание, помимо присоединения Галиции и части Трансильвании Россия получила бы еще дружественную Венгрию, сковывающую действия австрийцев на Балканах. Николай же слишком боялся революций и своими руками усилил противника. Вена вела себя прагматично и, воспользовавшись нашими трудностями, перераспределила в свою пользу сферы влияния в придунайских княжествах, кроме того, Франц-Иосиф не мог не считаться с антироссийским общественным мнением в Австрийской империи, сформировавшимся парадоксальным образом, в результате оказания помощи австрийскому престолу.
Таким образом, своей недальновидной идеократической политикой Николай привел к страну к тому, что в конфликте все были либо против нас, либо сохраняли недружественный нейтралитет.
Современная Россия в своей истерии по поводу подавления революций любого цвета полностью повторяет свои собственные ошибки полуторавековой давности, приобретая врагов и теряя союзников. «Жандарм» и «душитель свобод» не может быть популярен и неизбежно остается в изоляции. Американцы потому и поддерживают любые революции, что безотносительно краткосрочных целей, в долгосрочной перспективе образ поддерживающего революцию красив и популярен, а поддерживающего реакцию – отвратителен.
2. Вторая аналогия из более близкой эпохи. В период позднего СССР система наших взаимоотношений с фактически всеми союзниками строилась по одной модели. Мы вам оружие и экономическую поддержку в обмен на то, что вы «идете по социалистическому пути развития» или, иными словами, «используете наши неэффективные социальные технологии». По мере того как относительная неэффективность навязываемых нами социальных технологий нарастала, требовался все больший объем нашей экономической поддержки союзников для обеспечения их лояльности.
Эту историю мы тоже полностью повторяем сегодня. Ярчайший пример – Армения. Напомню, что массовые акции протеста там случились после повышения тарифов на электроэнергию в условиях, когда большая часть энергетики республики принадлежит российским госкомпаниям.
В то же время, например, сети водоснабжения армяне отдали в концессию французской компании, которая сейчас в условиях роста тарифов на электричество свои тарифы снизила. Корейцы построили ТЭС, одновременно мы свою. У корейцев тариф в два раза ниже, чем на новой (!) российской. Зато в принадлежащей россиянам энергокомпании воровство на широчайший манер, роскошные автомобили и особняки сотрудникам и т.д. (материалов в сети полно – смотрите например здесь. http://www.armenianreport.com/pubs/107772/
Мы предоставляем Армении кредиты и оружие в обмен на то, чтобы там было «наше влияние», т.е. контроль над важными элементами инфраструктуры со стороны неэффективного и вороватого российского менеджмента. Полтора года назад мы, по сути, то же самое предлагали Украине. Мы вам 15 млрд и дешевый газ, вы сохраняете коррумпированный, но якобы «пророссийский» режим Януковича. Причем если бы мы этот режим сохранили – смотри пункт первый о том, как благодарен может быть спасенный союзник на примере действий Австрийской империи в Крымскую войну.
И не важно, что произошло на Украине потом. Я обсуждаю здесь не качество украинской политической элиты, а эффективность российской внешней политики.
Для того чтобы наша внешняя политика была эффективной в долгосрочной перспективе, мы должны:
1. Работать не только с элитами, но и с населением ключевых союзников и партнеров. Для чего необходима, как минимум, широкая сеть НКО, СМИ и других элементов «мягкой силы», а желательно, и привлекательный образ страны, которая может предложить миру, что-то помимо реакции, бряцанья оружием и «духовных скреп».
2. Работать со всеми. Сегодня мы работаем только с коррумпированными элитами, ибо просто не умеем работать с некоррумпированными, а также неспособны влиять на элементы гражданского общества. Мы пытаемся сохранить логику привычных для нас социальных моделей, игнорируя требования времени и неизбежно выталкивая лидеров будущего в стан наших врагов, а социальные технологии будущего – за пределы нашего инструментария.
3. Наша способность решать проблемы должна превосходить нашу склонность их создавать. Навязывание неэффективных социальных практик, типа менеджмента армянской энергетики, в обмен на экономическую помощь – это не только очень затратно, это недолговечно, ибо когда закончатся деньги, друзья моментально станут врагами.
Однако мы все также наступаем на одни и те же грабли, самоизолируемся, настраиваем против себя население даже ближайших союзников, покупаем лояльность элит, вызывая раздражение народа. К сожалению, история повторяется.
https://vk.com/video306936969_171470472